В топе запросов про ольфакторное, особенно про обучение : «я хочу научиться нюхать и описывать запах».
Кажется, что все могут, а я нет, и вообще как можно не справиться с такой, вроде бы, несложной задачей, если есть нос?
Дорогие читатели, все в порядке с вашим носом.
Засада не в носу, засада — в мозге, точнее, в языке.
«Почему я не слышу розу хотя пишут что она есть?»
«Почему я этого не ощущаю?»
«Почему я не умею «раскладывать» запах?»
Потому что вы этому не учились, как учились читать или распознавать цвета.
С вами все в порядке. Вы не можете понимать язык, который вы не учили. Это нормально.
Кажется, что все могут, а я нет, и вообще как можно не справиться с такой, вроде бы, несложной задачей, если есть нос?
Дорогие читатели, все в порядке с вашим носом.
Засада не в носу, засада — в мозге, точнее, в языке.
«Почему я не слышу розу хотя пишут что она есть?»
«Почему я этого не ощущаю?»
«Почему я не умею «раскладывать» запах?»
Потому что вы этому не учились, как учились читать или распознавать цвета.
С вами все в порядке. Вы не можете понимать язык, который вы не учили. Это нормально.
Про это никто не пишет, потому что это невыгодно — выгодно продавать уникальные волшебные таблетки «раз -два-я парфюмер». Но их нет, а есть другое: труд, сверка ощущений, составление словаря, выращивание новых нейронных сетей=когнитивной архитектуры. Процесс этот небыстрый, но он возможен для каждого. И каждому может подарить много нового, прекрасного, улучшить когнитивные возможности в целом и раскрасить мироощущение.
На самом деле проблема с описанием и восприятием запахов носит системный характер. И только недавно выяснилось, что это феномен культуры, а не обоняния.
Итак, о системной проблеме распознавания и восприятия запахов нам рассказали все антропологи и нейролингвисты. «То, что мы веками принимали за оргазм, оказалось астмой» — ну как обычно.
«Запах не позволяет описывать себя, а сравнивается только по подобию с другим смыслом». — это писал Кант. Кант, ты был не прав! В данном случае «запах не позволяет» — очередной забавный перекос, докатившийся аж до философии: поскольку в «цивилизованных языках» имен для запахов нет — так будто бы и обоняние плохо работает потому что «не такое», потому что «животное чувство а мы дышим духом».
На самом деле проблема с описанием и восприятием запахов носит системный характер. И только недавно выяснилось, что это феномен культуры, а не обоняния.
Итак, о системной проблеме распознавания и восприятия запахов нам рассказали все антропологи и нейролингвисты. «То, что мы веками принимали за оргазм, оказалось астмой» — ну как обычно.
«Запах не позволяет описывать себя, а сравнивается только по подобию с другим смыслом». — это писал Кант. Кант, ты был не прав! В данном случае «запах не позволяет» — очередной забавный перекос, докатившийся аж до философии: поскольку в «цивилизованных языках» имен для запахов нет — так будто бы и обоняние плохо работает потому что «не такое», потому что «животное чувство а мы дышим духом».
Антропологи, знакомые с первобытными племенами, давно указывают, что в подавляющем большинстве случаев ученые исследуют языки обществ WEIRD (Western, Educated, Industrialized, Rich, Democratic), а в других обществах ситуация иная. То есть дурное распознавание запахов — феномен не чисто биологический, а, скорее, культурный.
Было показано, что обычно представители WEIRD обществ могут корректно назвать около половины предъявляемых запахов. Как замечают другие исследователи: если бы люди демонстрировали сходные результаты с визуальными объектами (или представьте себе, что кто-то может назвать только половину цветов) — им поставили бы диагноз афазии, довольно серьезного нарушения.
Но в случае с запахами это — культурная норма, ибо такова когнитивная архитектура мозга представителей WEIRD. В наших языках нет нормального ольфакторного словаря, и мы описываем все с помощью указаний на источник, ассоциаций и кросс-модальных метафор. Другие чувства в таких обходных путях не нуждаются. Нам не нужно говорить «лайм выглядит, как лягушка» – мы просто можем сказать, что он зеленый.
Было показано, что обычно представители WEIRD обществ могут корректно назвать около половины предъявляемых запахов. Как замечают другие исследователи: если бы люди демонстрировали сходные результаты с визуальными объектами (или представьте себе, что кто-то может назвать только половину цветов) — им поставили бы диагноз афазии, довольно серьезного нарушения.
Но в случае с запахами это — культурная норма, ибо такова когнитивная архитектура мозга представителей WEIRD. В наших языках нет нормального ольфакторного словаря, и мы описываем все с помощью указаний на источник, ассоциаций и кросс-модальных метафор. Другие чувства в таких обходных путях не нуждаются. Нам не нужно говорить «лайм выглядит, как лягушка» – мы просто можем сказать, что он зеленый.
А кое-кому запах очень даже позволяет описывать себя — так обстоит дело у некоторых других сообществ, например, у Малазийских племен, которые говорят на языке джихаи или у народности Мани (มันนิ) из Тайланда. Например, в языке мани есть слово муйдос, означающее (примерно) запах который производят: старая хижина, шкура убитого животного, грибы, гнилое дерево, бамбуковая трубка для воды, вода из бамбуковой трубки, голова полосатого лангура, голова лапундера, или голова медвежей макаки. А еще это слово может быть глаголом.
«Эти термины очень много значат для них,- говорит исследовательница их языка, Азифа Маджид. – Они постоянно появляются в речи. Они знакомы малым детям. Они входят в основной словарный запас. Их не используют для обозначения вкусов или съедобности. Они предназначены только для запахов».
В 2014 году в статье для Cognition Азифа Маджид опубликовала исследование, в котором сравнивала распознавание и наименование запахов у англоговорящих и у джихаи.
Запахи были типичны для западной культуры: ароматизаторы лука, шоколада, розы и т.д.
Результаты получились на редкость наглядными:
а) англоговорящие попадали через раз, и оценки испытуемых не были согласованы, то есть кто в лес кто по дрова. Джахаи называли запахи одним и тем же словом.
б) Англоговорящие жители США очень путались в показаниях и были многословны. Например: « Я не знаю, как это сказать, сладкий, что ли? Да, сладкий. Мне показалось, что это как BigRed (прим.: жевательная резинка) или что-то такое, ну как сказать? У меня нет слова. Боже, это как запах жвачки типа BigRed, я могу так сказать? Хорошо — как BigRed».
(знакомая нам картинка, да? РАССОЛ! Бабушки!) Известный феномен, еще в 1987 году людям давали понюхать запах лимона, и получали следующие описания: как сосна, апельсин, леденец, чистящее средство с лимонным запахом, цитрус, конфетка, маркер, ягода, освежитель воздуха, освежитель для унитаза. Никаких сюрпризов, и, кстати, если бы взяли русскую выборку картина была бы другой, хотя елка — елка непременно бы была)
в) время распознавания и называния запаха у Джихаи — 2 секунды и меньше, у англоговорящих — более 10 секунд.
«Эти термины очень много значат для них,- говорит исследовательница их языка, Азифа Маджид. – Они постоянно появляются в речи. Они знакомы малым детям. Они входят в основной словарный запас. Их не используют для обозначения вкусов или съедобности. Они предназначены только для запахов».
В 2014 году в статье для Cognition Азифа Маджид опубликовала исследование, в котором сравнивала распознавание и наименование запахов у англоговорящих и у джихаи.
Запахи были типичны для западной культуры: ароматизаторы лука, шоколада, розы и т.д.
Результаты получились на редкость наглядными:
а) англоговорящие попадали через раз, и оценки испытуемых не были согласованы, то есть кто в лес кто по дрова. Джахаи называли запахи одним и тем же словом.
б) Англоговорящие жители США очень путались в показаниях и были многословны. Например: « Я не знаю, как это сказать, сладкий, что ли? Да, сладкий. Мне показалось, что это как BigRed (прим.: жевательная резинка) или что-то такое, ну как сказать? У меня нет слова. Боже, это как запах жвачки типа BigRed, я могу так сказать? Хорошо — как BigRed».
(знакомая нам картинка, да? РАССОЛ! Бабушки!) Известный феномен, еще в 1987 году людям давали понюхать запах лимона, и получали следующие описания: как сосна, апельсин, леденец, чистящее средство с лимонным запахом, цитрус, конфетка, маркер, ягода, освежитель воздуха, освежитель для унитаза. Никаких сюрпризов, и, кстати, если бы взяли русскую выборку картина была бы другой, хотя елка — елка непременно бы была)
в) время распознавания и называния запаха у Джихаи — 2 секунды и меньше, у англоговорящих — более 10 секунд.
Дальше — больше, в исследовании прошлого, 2017 года Азифа Маджид и др сравнивали восприятие запахов у жителей Голландии (наряду с родным, голландским, многие владели английским и немецким и др и у аборигенов, говорящих на языке джихаи, выборка была побольше — по 30 человек в каждой группе. Был создан специальный набор из 37 мономолекулярных одорантов, которые пахли совершенно разными вещами, в том числе неприятными, т.е. не только «шоколадки-розочки». Испытуемым предъявляли запах и спрашивали: «Чем пахнет?»
В 99% случаев ответы говорящих на языке джихаи совпадали, описания в 99,5% случаев состояли из конкретного «ольфакторного слова» (всего употребили 22 слова) , в 0,3% случаев ссылались на источник запаха и в 0,1% был употреблен оценочный термин (пахнет хорошо).
У голландской группы 67% ответов — отсылка к источнику запаха (цветочный, аммиак), причем этих отсылок в группе вышло более пятисот (не совпадающих между собой, т.е что для одного цветы, для другого — карамелька). «Ольфакторная афазия» в действии, но да, для нашей культуры статистическая норма — именно такое положение вещей.
И опять же, 2 секунды распознавания и наименования против 13.
Подводя итог, можно заключить что нет, это не обоняние у нас так себе, и не нос, проблема в языке и в том, насколько в мозге сформированы необходимые нейронные сети.
Это недостаток слов и связей в голове заставляет нас мяться, тереть (и терять) лицо, краснеть, бледнеть, выплевывать первую попавшуюся ассоциацию (мирра, рассол, жвачка), только бы висеть в вакууме ощущений, для которых нет прилагательных.
Кажется, что раз уж у нас есть нос, то он обязан все различать или мы не нормальны — но нет, не обязан. Исследования Маджид показали, что нет никакой сложности в распознании, если для этого есть навык и словарь и сформированные нейронные сети — помните, в племенах джихаи и мани этому учат, это в обиходе, это все равно что для наших детей различение квадрата и круга. Это то, чему можно научиться.
Но, кроме всего прочего, в процессе обучения нужно будет работать и с чувством неловкости, страха и дискомфорта, которые сопутствуют нахождению в поле непознанного.
В 99% случаев ответы говорящих на языке джихаи совпадали, описания в 99,5% случаев состояли из конкретного «ольфакторного слова» (всего употребили 22 слова) , в 0,3% случаев ссылались на источник запаха и в 0,1% был употреблен оценочный термин (пахнет хорошо).
У голландской группы 67% ответов — отсылка к источнику запаха (цветочный, аммиак), причем этих отсылок в группе вышло более пятисот (не совпадающих между собой, т.е что для одного цветы, для другого — карамелька). «Ольфакторная афазия» в действии, но да, для нашей культуры статистическая норма — именно такое положение вещей.
И опять же, 2 секунды распознавания и наименования против 13.
Подводя итог, можно заключить что нет, это не обоняние у нас так себе, и не нос, проблема в языке и в том, насколько в мозге сформированы необходимые нейронные сети.
Это недостаток слов и связей в голове заставляет нас мяться, тереть (и терять) лицо, краснеть, бледнеть, выплевывать первую попавшуюся ассоциацию (мирра, рассол, жвачка), только бы висеть в вакууме ощущений, для которых нет прилагательных.
Кажется, что раз уж у нас есть нос, то он обязан все различать или мы не нормальны — но нет, не обязан. Исследования Маджид показали, что нет никакой сложности в распознании, если для этого есть навык и словарь и сформированные нейронные сети — помните, в племенах джихаи и мани этому учат, это в обиходе, это все равно что для наших детей различение квадрата и круга. Это то, чему можно научиться.
Но, кроме всего прочего, в процессе обучения нужно будет работать и с чувством неловкости, страха и дискомфорта, которые сопутствуют нахождению в поле непознанного.
Хорошая новость: если у вас достаточно хорошая переносимость ощущения неопределенности (или есть навык работы с плохой переносимостью, хехе), если вы заботитесь о себе или о вас заботится тот, кто знакомит с ольфакторным словарем, то все это легко преодолимо, все-таки нюхать — очень здорово!! Нейронные сети (на картинке - они, наш любимый Гиппокамп) формируются и у взрослых. Так что, если приложить некоторые усилия, то и обходные пути через кросс-модальные метафоры будут работать довольно хорошо.
Это не тайное знание, не мистика, парфюмеры - не сверхлюди с носом как у орла, научиться нюхать можно так же, как научиться читать или различать цвета.
А в новом исследовании Маджид показано, что люди, у которых в ходу синтетические ассоциации, лучше воспринимают, лучше описывают запахи, более того, их первичное восприятие запахов тоже другое. Развитие синтезии и словаря кросс-модальных метафор меняет нашу чувственную реальность, бинго!
На этой оптимистичной ноте я пока и закончу, всем love, smell, peace (like, share, все такое) ❤️
Это не тайное знание, не мистика, парфюмеры - не сверхлюди с носом как у орла, научиться нюхать можно так же, как научиться читать или различать цвета.
А в новом исследовании Маджид показано, что люди, у которых в ходу синтетические ассоциации, лучше воспринимают, лучше описывают запахи, более того, их первичное восприятие запахов тоже другое. Развитие синтезии и словаря кросс-модальных метафор меняет нашу чувственную реальность, бинго!
На этой оптимистичной ноте я пока и закончу, всем love, smell, peace (like, share, все такое) ❤️
По тегу можно найти еще немало интересного, например:
Почему я перестаю чувствовать аромат?
Обязательно ли расчленять аромат на ноты
Как выбрать духи и не сойти с ума
Белое безмолвие: как я стала парфюмером
Почему я перестаю чувствовать аромат?
Обязательно ли расчленять аромат на ноты
Как выбрать духи и не сойти с ума
Белое безмолвие: как я стала парфюмером